Сегодня его называют классиком одесской журналистики, но было бы ошибкой считать, что Ким Каневский — это лишь «слава былых времен». Ким Борисович Каневский является Заслуженным журналистом Украины, литератором, драматургом, ученым-филологом, педагогом, воспитателем молодых журналистов, но прежде всего человеком, для которого справедливость никогда не была отвлечённой категорией.
Особую значимость фигуре Каневского придает не только его журналистский опыт, но и то, что он всю жизнь находился на пересечении журналистики, права и общественной морали. Долгие годы он был тем редким профессионалом, который имел доступ к закулисью правоохранительных органов не просто как сторонний наблюдатель. Ещё в 1987 году он возглавил уникальную ассоциацию «Право», объединившую ведущих работников Главного управления МВД, госбезопасности, суда, прокуратуры, адвокатуры, таможни, госгранохраны и журналистов, выступающих по правовым вопросам.
Благодаря его способности говорить на языке, которому доверяли и в силовых структурах, и в гражданском обществе, именно ему поручили вести «Марафон совести». Он создал десятки телевизионных программ, исследовавших работу правоохранительных органов изнутри, показывая людей, судьбы, изломы. Его передача «Дело было в Одессе…» стала своего рода телеэнциклопедией правоохранительной истории региона.
В 2000-х Каневский являлся сопредседателем Общественного совета при Главном управлении МВД Украины в Одесской области, который объединял представителей 35 общественных организаций и движений. Совет создавался как инструмент гражданского контроля над системой, с чёткой задачей: помогать предотвращать беззаконие со стороны госслужащих, обеспечивать соблюдение законодательства и защищать права граждан.
Ким Каневский на вручении муниципальной награды «Культурная столица»
Уже в XXI веке, в эпоху, когда многое девальвируется, Ким Борисович не растворился в тени.
Он продолжает вести авторские проекты, участвует в научных конференциях, преподаёт, а его имя до сих пор вызывает уважение даже у тех, кто сегодня задаёт повестку.
Поэтому его мнение о сфабрикованном деле против ученого Олега Мальцева не может быть просто «ещё одним мнением».
Не по слухам, а по опыту личного знакомства. Что говорит Ким Каневский об Олеге Мальцеве?
Олега Мальцева и Кима Каневского связывает не только профессиональный опыт, но и давнее личное знакомство, возникшее задолго до громких заголовков в «желтой прессе» и абсурдных обвинений в попытке «захвата власти в Одессе» в адрес ученого. Ким Борисович знает Олега Мальцева в повседневной работе, в научной и редакторской деятельности, в личных разговорах и встречах.
Он участвовал в издании научных трудов ученого Олега Мальцева. Работал над ними как литературный редактор. Участвовал в конференциях, дискуссиях и симпозиумах, которые курировал сам Олег Мальцев. По признанию Каневского, он получал от этой работы не только профессиональное удовлетворение, но и личную пользу, поскольку изучаемые материалы, по его словам, были чрезвычайно интересными и содержательными. Не только академическая форма, но и глубина мысли, изложенная в текстах, позволяла воспринимать их как полноценную науку, заслуживающую внимательного и серьёзного отношения со стороны тех, кто привык мыслить и анализировать.
Мне повезло участвовать во множестве лекций-бесед академика Мальцева, дискуссиях, конференциях, симпозиумах континентального и межконтинентального уровня, координировать и вести некоторые из них. На мой взгляд, это была настоящая и очень большая наука.
Ким Каневский по долгу своей профессиональной деятельности привык строить свое мнение не на эмоциях, не на чьих-то словах и не на стремлении кому-либо угодить. Поэтому прежде чем говорить о предмете, он привык вначале разбираться, прежде чем давать собственную оценку. Так и в случае знакомства с Олегом Мальцевым. Проведя с ним несколько лет совместной работы, Ким Борисович Каневский может уверенно сказать, что научные труды Олега Мальцева имеют ценность как для украинского, так и для международного научного сообщества. Именно поэтому попытки навесить на Мальцева ярлыки вроде «лженаука» или «псевдонаука» выглядят, по словам Каневского, смешно и нелепо. Такие обвинения, будучи лишёнными научной основы и исходящими от непрофильных специалистов, теряют всякий смысл на фоне признания со стороны авторитетных исследователей.
Каневский обращает внимание на один из моментов, вызывающих у него внутреннее недоумение. Речь идёт о том, что представители стороны обвинения, которые по роду своей деятельности не могут считаться экспертом в области научной экспертизы, позволили себе вынести оценку о якобы «антинаучности» трудов Мальцева. И это в условиях, когда эти труды были одобрены и получили высокие оценки у целого ряда специалистов в разных странах.
Заслуженный журналист Украины знает Олега Викторовича не только как ученого и коллегу. В одной из своих статей Ким Каневский упоминает, что Олег Мальцев подписал ему книгу и в обращении назвал его другом. Он отмечает:
В автографе на одной из подаренных книг Олег Викторович назвал меня другом – думаю, не зря.
В тот момент, когда украинские коллеги ученого из-за страха репрессий предпочли отмолчаться, Ким Каневский не стал отсиживаться в стороне. Он был одним из первых украинских деятелей, кто открыто и без оговорок высказал свою поддержку. Его слова прозвучали тогда, когда большинство предпочитало выжидать.
Он уверенно говорил о человеке, которого знает лично.
Насколько я знаю, академик Мальцев — человек волевой, решительный, целеустремлённый, знающий себе цену и умеющий держать себя в руках.
А дальше прозвучало нечто большее, чем просто поддержка.
Пожеланий у меня очень много, но есть главное: в добром здравии ему дожить до того момента, когда восторжествует истина. И хорошо бы нам поскорее встретиться на воле. Есть о чём потолковать…
Такие слова не нуждаются в комментариях. Эти слова передают не просто отношение, а внутреннюю убеждённость в том, что правда в этой истории ещё не прозвучала. И те, кто разобрался в этом «спектакле», ждут не вердикта, а признания ошибок, теми, кто его срежиссировал.
«Подозрения — это подозрения, антипатии — антипатии, а Закон — это Закон»
Ким Каневский внимательно следит за делом, в котором всё чаще слышится не голос правосудия, а глухой гул «процессуальных диверсий». Он не выносит обвинений, не принимает чью-либо сторону автоматически. Но для него очевидно одно: если закон действительно существует, он не может работать избирательно.
Ким Борисович подчеркивает:
Насколько я разбираюсь в юриспруденции, сам по себе закон – один для всех – и для адвоката, и для прокурора, и для следователя. И для судьи. И варьировать его ради удобства работы не дано никому. Даже суд, единственно могущий назвать человека преступником, подчинён одной единственной инстанции – Закону.
Ким Каневский подчёркивает это без обиняков, делая акценты на том, что если закон существует, он действует одинаково для всех. Независимо от статуса, погон, убеждений и настроений. Независимо от времени, обстоятельств и общественного давления.
И если в этой истории кто-то позволяет себе действовать как будто бы по закону, но на деле — за его пределами, возникает неразрешимое противоречие.
Ким Борисович обращает внимание не только на суть дела, но и на то, как оно преподносится. Он признаётся, что изначально узнал о деле Олега Мальцева из «жёлтой прессы». Его первая реакция была недоумением, а затем — ощущением абсурдности. Даже сейчас у него остаётся странное чувство, что всё происходящее это страшный сон, от которого хочется побыстрее проснуться.
Мне очень сложно, практически невозможно поверить в то, что сейчас вменяемые ему обвинения могут быть правдой. И сейчас иногда кажется, что это кошмар, после которого хочется проснуться и сказать «Слава Богу, сон!». В реальности для меня ситуация—просто абсурдна.
О тех, кто слишком торопится с выводами
Ким Каневский не стал обходить стороной тех, кто задолго до любого официального заключения начал формировать общественное восприятие дела против Олега Мальцева.
Он напоминает:
Так грешить безнаказанно бесконечно нельзя. Презумпция невиновности у нас не отменена. И даже обладатели журналистского удостоверения не смеют вне суда объявлять гражданина преступником перед лицом читателя, слушателя и зрителя.
Каневский не предлагает лишать кого-либо права на мнение, он говорит о последствиях. Потому что безнаказанная привычка публично формировать обвинительный приговор без доказательств — это очень пагубная привычка. И если такая привычка станет нормой, то в какой-то момент подход, сформированный на базе такой привычки, может быть применен по отношению к тем, кто сам раньше был охотлив публично «выносить приговор без суда и следствия».
Слова, за которыми стоит целая эпоха
Когда говорит человек, прошедший через более чем полвека в журналистике, правоохранительной системе, академической и общественной деятельности, это не просто «ещё одно мнение». Перед нами суждение человека, который сам стоял у истоков гражданского контроля над правоохранительной системой. Человека, который видел слишком много, чтобы верить в громкие обвинения без доказательств. Его взгляд ценен потому, что он знает, как выстраивается обвинение, как собирается «дело», и где тонко, там и рвётся.
Он знает, что такое показное возбуждение «дел». Он знает, как могут мстить те, кому мешают творить беззаконие. И потому, если Ким Борисович Каневский говорит, то к этому стоит прислушаться. Потому что говорит тот, кто слишком хорошо знает, как работает те, кто боятся правды.
В своей недавней статье «Шведская спичка» или «два с половиной детектива» во всеукраинском литературно-научном и общественно-политическом журнале Грушевского, Каневский обращается не к целой системе, а лично к каждому, кто ещё способен слушать и слышать.
Хочу сказать, что история наших департаментов, задерживавших, арестовывавших, допрашивающих и содержащих под стражей, весьма обширна, разнообразна и поучительна. И нынешним её наследникам знать эту историю очень важно для нас, простых смертных, и для них самих. Здоровее будут.
Хочу сказать, что ситуация, чрезвычайно усложнённая военным положением, никого не освобождает от порядочности, законности и профессионализма. А суд, прокуратуру и прочие госдепартаменты — тем паче.
Хочу сказать, что сегодня, как никогда, им следует позаботиться о своей репутации и о народном доверии. В воздухе, которым мы дышим, всё больше уплотняется запах зыбкости, ненадёжности и даже беспредела. Говорят — война. Но ведь именно в такой ситуации особенно необходимо озонировать воздух, который вдыхают простые люди. Иначе выдыхать мы будем Бог знает что.
Хочу сказать, что не так уж сложно называться защитником Закона. Гораздо сложнее быть им на самом деле.
И хочу сказать, что всё ещё необычное и непривычное, тяжёлое, сложное, противоречивое наше время особенно требует подлинников, а не подделок и эрзацев.