Уголовное дело против учёного Олега Мальцева всё чаще напоминает не следственные действия, а инсценированный спектакль с подлогом сценария. Один из наиболее вопиющих эпизодов этого кейса — прослушивание его адвоката. По нашим данным, оперативник контрразведки СБУ Евгений Волошенюк составил рапорт с перечнем номеров телефонов, которые, по его утверждению, использовал Олег Мальцев. Однако, в этом списке «случайным образом» оказался и номер его адвоката Ольги Панченко, с которой Мальцев сотрудничает уже более 10 лет (эта информация является общедоступной). В результате, полгода под видом «оперативного контроля» за Олегом Мальцевым велась прослушка телефонных разговоров его адвоката Ольги Панченко, отслеживались ее перемещения, совершались попытки взлома ее мессенджеров.
Хронология событий. Как прослушивали адвоката шесть месяцев
Факт незаконной прослушки адвоката Ольги Панченко стал публичным 27 мая 2025 года, когда её защитник адвокат Александр Бабиков, опубликовал заявление на своей странице в социальной сети Facebook. По его словам, при ознакомлении с материалами дела после снятия грифа секретности с решений Одесского апелляционного суда о проведении негласных мероприятий, было установлено, что сотрудники правоохранительных органов подделали документы, указав номер официального мобильного телефона адвоката Ольги Панченко, который внесен в Реестр адвокатов Украины, как принадлежащий её клиенту — учёному Олегу Мальцеву.
Инициатором операции выступил оперативник контрразведки Евгений Волошенюк. Именно он подготовил рапорт, в котором обозначил, какими номерами якобы пользуется Олег Мальцев. В перечень номеров, номер адвоката Панченко был включён намеренно. Как поясняют юристы, подобный манёвр позволял избежать юридических ограничений, поскольку на бумаге создавалась иллюзия, что речь идёт о фигуранте дела, а не о его адвокате.
На основании этого сфальсифицированного рапорта прокуратура без должной проверки инициировала ходатайство о проведении негласных следственных действий. Следователь и прокуроры проигнорировали обязанность удостовериться в принадлежности номера, а суд, полагаясь на предоставленные документы, вынес разрешение.
Таким образом, без всякой верификации личных данных, номер адвоката Ольги Панченко был поставлен на контроль.
Рапорт лепится, разрешение подписывается, адвокат прослушивается
То, как сотрудник контрразведки организовал прослушивание адвоката Ольги Панченко, показывает, насколько легко механизм закона может быть вывернут наизнанку.
Ключевым элементом схемы стал рапорт Волошенюка. Именно этот документ запускает всю цепочку. Следующим звеном в цепочке становится прокуратура. Получив рапорт, прокуроры оформляют процессуальное ходатайство о проведении негласных следственных действий.
Судья, получив документы, выносит разрешение на прослушку, не зная, что один из номеров принадлежит адвокату фигуранта дела. При умолчании со стороны следствия и прокуратуры суд фактически оказывается введённым в заблуждение. В результате, санкционируется вмешательство в профессиональную деятельность адвоката.
При этом, как отметил адвокат Бабиков “сам способ подделки документов и организации прослушки вызывает серьезные опасения в умственной полноценности лиц, которые это делали. Единственным оправданием этого может быть их полное бесстрашие понести наказания за нарушения закона”.
“При поступлении решения суда, в котором указывается, что прослушивается телефон мужчины, достаточно нескольких звонков на этот номер, чтобы определить, что им пользуется женщина. Еще пары звонков достаточно для человека обладающего зачатками интеллекта, чтобы определить, что этим номером пользуется адвокат. Но изученные документы показывают, что на протяжении полугода ни оперативный сотрудник, который слушал телефонные разговоры Ольги, ни оперативно-технические сотрудники, которые сопровождали этот процесс, ни естественно следователь и прокурор не смогли отличить женский голос от мужского и не узнали в нем голос Ольги, которая неоднократно принимала участие в следственных и других действиях, которые они проводили.” — заявил Бабиков.
Что касается ответственности лиц, причастных к прослушке адвоката, то было подано официальное заявление о совершении уголовного правонарушения в Офис Генерального прокурора и Государственное бюро расследований.
Наличие служебных полномочий не освобождает прокурора, следователя или оперативного сотрудника от обязанности соблюдать закон. Наоборот, при принятии решений, которые затрагивают гарантии профессиональной тайны, ответственность этих лиц носит повышенный характер. Судебная практика ЕСПЧ подтверждает: если в процедуре санкционирования негласных следственных действий скрывается информация о статусе объекта прослушивания, это является существенным нарушением права на справедливый суд и подлежит правовой оценке.
Причем здесь «красный телефон»?
В сентябре 2024 года во время проведения обыска у Олега Мальцева, после которого он был задержан, также был изъят телефон «в чехле красного цвета» его адвоката Ольги Панченко, которая принимала участие в обыске как адвокат Мальцева и представляла его интересы во время этого процессуального действия.
Следственный судья, не моргнув глазом, наложил арест на телефон защитника по делу, хотя из протокола обыска и замечаний к нему было очевидно чей это телефон. Более того, в судебном заседании Ольга Панченко неоднократно заявляла, что это ее телефон.
Впоследствии Одесский апелляционный суд этот арест отменил и обязал следователя вернуть телефон защитнику по делу, так как таких юридических нонсенсов Украина еще не видела.
Через 7 месяцев 15 апреля 2025 года уже во время обыска дома у адвоката Ольги Панченко тот же следователь опять изымает тот самый мобильный телефон в чехле красного цвета, но уже как у подозреваемой по делу.
Невольно возникает вопрос: что за странная охота на телефон защитника?
Как объяснили нам юристы в решении апелляционного суда о прослушке указывается не только номер телефона, но и его IMEI. Таким образом, изымая телефон адвоката Ольги Панченко еще в сентябре 2024 года кто-то, по всей вероятности, хотел «замести следы», однако не учел возможности принятие апелляционным судом решения о возврате телефона адвокату Панченко. Но эту оплошность следствие вскоре исправило, проведя обыск у Ольги Панченко 15 апреля 2025 года и задержав ее по делу, где она осуществляет защиту 5 человек.
Что именно нарушено? Юридическая квалификация
Когда объектом негласного контроля становится адвокат, такие действия не могут рассматриваться как частный или технический инцидент. Речь идет о прямом нарушении фундаментальных прав и гарантий, которые обеспечивают легитимность любого уголовного производства.
Адвокатская тайна не является привилегией юриста и не относится к сфере его личной безопасности. Это гарантия, адресованная прежде всего доверителю. Государство, признавая важность этой связи, специально охраняет все формы коммуникации между адвокатом и клиентом, будь то устные разговоры, письменная переписка, передача файлов или обсуждение правовой позиции. Без такого уровня защищённости адвокат не может выполнять свою функцию, а обвиняемый рассчитывать на полноценную защиту.
В украинском правовом поле институт адвокатской тайны защищён сразу на нескольких уровнях. Конституция Украины (статьи 31 и 59) закрепляет право каждого на правовую помощь и неприкосновенность частной корреспонденции и телефонных разговоров. Закон «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» прямо запрещает вмешательство в профессиональную деятельность адвоката, включая доступ к информации, составляющей адвокатскую тайну.
Очень важным ориентиром в этом контексте является решение Европейского суда по правам человека от 13 февраля 2025 года по делу «Денисюк и другие против Украины». В нём суд чётко определил: если государство хочет прослушивать кого-либо из адвокатов, оно обязано соблюдать строгие критерии, чтобы не нарушить принцип адвокатской тайны. Один из таких критериев касается соблюдения процедуры санкционирования негласных мероприятий, по которому суд должен проверить и исключить существование факторов, которые могут свидетельствовать об осуществлении тайного наблюдения (прослушивания) произвольно, неправомерно или без надлежащего и тщательного рассмотрения. То есть суд должен быть полностью осведомлён, что речь идёт об адвокате, и отдельно это учесть при вынесении решения.
Однако, в случае с прослушкой телефона Ольги Панченко, все было разыграно так, что никто якобы не был в курсе, что прослушиваемый телефон принадлежит адвокату. Весь процесс был организован таким образом, чтобы скрыть от суда истинный статус абонента. То есть фактическое прослушивание осуществлялось без ведома суда о том, что объектом является защитник по делу.
Прослушка адвокатов становится обыденной практикой?
Случай прослушивания адвоката Ольги Панченко не является уникальным. Подобные инциденты фиксировались и продолжают фиксироваться в контексте резонансных дел, где защита представляла интересы либо политически неудобных обвиняемых, либо лиц, в отношении которых велись комплексные оперативно-розыскные мероприятия. В частности, в делах, связанных с расследованиями НАБУ и СБУ, адвокаты не раз заявляли о попытках давления и прослушки.
Дело же Ольги Панченко в очередной раз поднимает вопрос о законности методов, которые используют правоохранительные органы для получения доказательств. Профессия, которая по своей природе должна быть процессуально защищена, сегодня всё чаще оказывается объектом скрытого надзора.
Особенно показательным является то, что всё это происходит на фоне активного обсуждения Европейской конвенции по защите прав адвокатов, которую Украина до сих пор не подписала. Несмотря на то, что украинские представители участвовали в подготовке текста этого международного договора, его ратификация Украиной еще не произошла.
Между тем, именно в подобных случаях, когда под вопросом ставится неприкосновенность адвокатской деятельности, становится очевидным, насколько украинская адвокатура нуждается в четких, международно признанных защитных механизмах. Конвенция могла бы стать правовой основой, укрепляющей статус адвоката и вводящей дополнительные гарантии его независимости и профессиональной неприкосновенности.