12 сентября 2025 года исполняется год с того момента, когда украинская система правосудия получила возможность продемонстрировать свою независимость и способность к справедливому рассмотрению дел. Дело Олега Мальцева стало именно таким проверочным экзаменом, который на текущий момент времени остается не пройденным. И хотя за этот год накопилось немало эпизодов, требующих отдельного внимания, включая “процессуальные диверсии” прокурора Руслана Войтова и молчаливое потакание этим “диверсиям” со стороны судьи Юрия Кривохижи, в данном контексте важно зафиксировать другое.
Принципиально важное обстоятельство, ускользающее от внимания при обсуждении дела Олега Мальцева, было озвучено во время недавнего выступления на форуме по уголовному праву и процессу имени Иосифа Бронза председателем Комитета по защите прав адвокатов и гарантий адвокатской деятельности НААУ Евгением Солодко.
Речь идет о том, что Олег Мальцев, помимо того, что является ученым, также обладает статусом адвоката, что кардинально меняет ракурс этого скандального дела. Теперь в этом ключе процессуальные нарушения в его деле выходят за рамки вопросов о правах человека или академической свободы, и поднимают вопросы, затрагивающие фундаментальные гарантии адвокатуры как независимого института.
Об этих вопросах, а также об Олеге Мальцеве как об адвокате мы поговорили с его коллегой — адвокатом Евгенией Васильевной Тарасенко.
— Евгения Васильевна, украинская общественность знает Олега Мальцева как ученого, в международных научных кругах его знают как исследователя и автора множества научно-популярных книг и монографий. Вы же его знаете с другой стороны…
Олега Викторовича я знаю прежде всего как адвоката, причем его профессиональная деятельность в этой сфере имеет гораздо более длительную историю, чем принято считать. Официально свою адвокатскую практику он начал в конце 2014 года, получив соответствующий статус, однако консультационная работа с бизнесом по правовым вопросам велась им значительно раньше, еще в период руководства киевской компанией «Европейская адвокатура». Дело в том, что позиция Олега Викторовича как адвоката строится на фундаментальном понимании того, что наиболее эффективная защита клиента заключается в предотвращении судебного разбирательства, особенно учитывая специфику украинской судебной системы. Эта своего рода “профилактическая юриспруденция” требует глубокого анализа правовых рисков на стадии планирования бизнеса и способности выстраивать защитную стратегию задолго до возникновения конфликтных ситуаций. Это что касается “доодесского” периода.
— А что было в Одессе?
С приходом 2014 года, когда у нас в стране менялся не только правовой ландшафт, но и видоизменялось само функционирование правовых институтов, в этот период была основана адвокатская компания «Редут» в Одессе. Именно тогда для компании начались те испытания на прочность, которые вряд ли бы выдержали рядовые адвокатские структуры. Когда этот этап был пройден, Олег Викторович продемонстрировал уникальное сочетание качеств управленца и наставника, создав все необходимые условия для профессионального роста своих коллег, передал управление компанией адвокату Ольге Панченко, сохранив за собой функцию стратегического консультирования и продолжив личное ведение клиентов, сотрудничество с которыми началось еще во времена «Европейской адвокатуры». Также Олег Викторович принял на себя руководство отделом интеллектуальной собственности в «Редут», что было вполне логично, поскольку его научная деятельность, включающая создание авторских методологий и публикацию многочисленных исследований, непосредственно связана с вопросами защиты интеллектуальной собственности. Эту должность он занимал почти 10 лет вплоть до своего ареста в сентябре 2024 года.
— Насколько известно, Олег Викторович реализовывал в Киеве также проект с немецкими партнерами….
Да, в конце 2017 года благодаря установившимся связям Олега Викторовича с европейскими партнерами в Киеве была учреждена компания, куда он пригласил меня и Ольгу Панченко уже на правах равноправных партнеров. Задачи этой структуры включали юридическое сопровождение интересов немецкого капитала на территории Украины с акцентом на защиту бизнеса и содействие его развитию, что требовало принципиально иного уровня профессиональной подготовки. Кроме этого, у нас были далеко идущие планы. Мы также собирались внедрить проект для дополнительной подготовки молодых юристов. Олег Викторович всегда считал, что адвокат, который умеет только заносить деньги туда, куда “надо”, — это не адвокат. Молодым специалистам уже тогда проводились первые семинары, формировалась определенная платформа. Но затем его пригласили возглавить Одесское региональное отделение Украинской Академии Наук, началась работа над проектами международного уровня, и вскоре случилась пандемия. Эти обстоятельства внесли коррективы.
— Вы упомянули об испытаниях на прочность, с которыми столкнулся «Редут». Что это были за испытания?
То, что я сейчас скажу, никогда не являлось тайной, и события, развернувшиеся в Одессе в 2015-2016 годах, имеют свои корни в противостоянии, начавшемся значительно раньше. Вернемся в 2009 год, когда началось прямое противостояние Олега Викторовича Мальцева с представителями российских силовых структур. Именно тогда, в Крыму, против него было инициировано фиктивное уголовное производство, не имевшее под собой ни фактической, ни правовой основы. Этот эпизод впоследствии был мною много раз прокомментирован, но напомню каков был финал этой истории: гражданка Шайнер, публично называвшая Мальцева мошенником, вскоре сама оказалась во всеукраинском розыске по обвинению в мошенничестве в особо крупных размерах; следователь по делу был уволен при крайне странных обстоятельствах, которые в здравом уме вряд ли можно списать на совпадение: подозреваемый, по информации из внутренних источников, “выпал” из окна кабинета во время допроса; прокурор, курировавший производство, был задержан на взятке. В феврале 2014 года уголовное дело против Мальцева было закрыто за отсутствием события и состава преступления.
— Не совсем понятно, причем тут противостояние Олега Мальцева российским силовикам и нападки на адвокатскую компанию…
Всё предельно ясно, если смотреть на факты без лишних интерпретаций. В тот период Олег Викторович выступал с критикой русской православной церкви, которая давно функционирует как инструмент российских спецслужб. Такая позиция, вероятно, мешала их планам, поэтому первоначальная попытка заставить его замолчать была предпринята в Крыму. Когда эта попытка не увенчалась успехом и уголовное дело в отношении него было закрыто, давление перенеслось уже в Одессу, где через девять месяцев после переезда началась активная кампания дискредитации. Её инициаторами стали одесские «журналисты» Мария Ковалева и Дмитрий Бакаев, охотно транслировавшие кремлевские пропагандистские нарративы. То есть, атака на компанию «Редут» была частью той же линии давления, только с другими исполнителями. Надо отдать должное весьма оригинальному подходу этих “исполнителей”: в истории украинской адвокатуры попыток превращения адвокатской компании в секту до этого еще не было.
Вскоре, все старания уничтожить адвокатскую компанию и одновременно “нейтрализовать” самого Мальцева как публичную фигуру закончились неудачей, благодаря разработанной Олегом Викторовичем технологии. К расследованию подключился ряд международных организаций. В 2017 году профессор Массимо Интровинье, один из ведущих европейских специалистов в области социологии религий, представил на конференции в Бельгии доклад, где подробно разобрал факт преследования Олега Мальцева и его адвокатской компании. В 2018 году на заседании комиссии ОБСЕ случай был представлен в докладе французской правозащитной организации. В том же году документальный фильм «Защитите свою совесть», посвящённый этой истории, был показан международной аудитории. На этом этапе была победа, но главная битва, как говорится, еще впереди….
Однако сегодняшний разговор касается профессиональных качеств Олега Викторовича как адвоката, поэтому не будет отходить от темы.
— Существует стереотип, что чем больше у адвоката судебных дел, тем больше он адвокат.
Этот стереотип демонстрирует фундаментальное непонимание адвокатской деятельности и сводит нашу многогранную профессию к одной из ее функций. Согласно статье 1 Закона Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности», адвокатская деятельность включает в себя (кроме защиты и представительства) “предоставление правовой информации, консультаций и разъяснений по правовым вопросам, правового сопровождения деятельности клиента, составление заявлений, жалоб, процессуальных и других документов правового характера, направленных на обеспечение реализации прав, свобод и законных интересов клиента, недопущения их нарушений.” Судебное представительство составляет лишь один из видов адвокатской деятельности наряду с множественными другими формами правовой помощи. Количество судебных заседаний, в которых участвовал адвокат, не определяет ни его квалификацию, ни его эффективность, ни тем более его понимание права. Если бы критерием профессиональности действительно было число дел в производстве, то лучший адвокат — это тот, кто одновременно ведёт триста дел и каждое утро проводит в коридоре суда. В адвокатской практике существует чёткое разделение на процессуальную защиту и правовое сопровождение, и оба этих направления требуют не просто разных навыков, но разной структуры мышления.
Например, в государствах с развитой правовой системой, включающих Германию, Францию или Нидерланды, адвокатская деятельность концентрируется преимущественно на этапе планирования правовых отношений, когда потенциальные риски еще можно предотвратить или минимизировать. И совершенно естественно, что подобная деятельность редко получает публичное освещение, поскольку ее результатом становится отсутствие конфликтов, а успех измеряется количеством проблем, которые удалось предотвратить.
Парадоксальность ситуации заключается в том, что именно такая превентивная работа почему-то воспринимается как менее значимая по сравнению с участием в судебных заседаниях, хотя предотвращение правового конфликта требует значительно более высокой квалификации, чем его последующее разрешение в рамках уже сформировавшегося спора.
Олег Викторович всегда исходил из того, что судебный процесс — это уже последствие. Его подход как адвоката заключается в том, чтобы не устранять последствия, а исключать сами основания для возникновения конфликта.
— Так всё-таки Олег Мальцев — учёный или адвокат?
Если честно, каждый раз, когда мне задают подобные вопросы, я ловлю себя на мысли, что интеллектуальный градус разговора начинает резко падать. Почему обязательно «или — или»? Почему вообще необходимо выбирать между этими сферами, когда они естественным образом дополняют и обогащают друг друга? Разве кто-то требует от врача с докторской степенью отказаться от клинической практики, если он ведёт научные исследования?
Олег Викторович представляет собой классический пример личности с полиматическим типом мышления, который, согласно определению Питера Берка, характеризуются не просто широтой познаний, а способностью к междисциплинарному мышлению, позволяющему находить нестандартные решения путем применения методов одной науки к проблемам другой.
Практически каждый серьезный адвокат рано или поздно становится исследователем, ведущим научную работу на стыке различных дисциплин. Иначе невозможно анализировать ситуацию клиента, выстраивать линию защиты, определять правовую позицию в условиях пробелов в законе или противоречий в судебной практике. У нас был случай из практики: мы как защитники вели дело по убийству, а наш подзащитный молчал. Это крайне усложняло работу защитника по делу. Когда Олег Викторович посмотрел на дело не только как адвокат, но и как ученый-психолог, то быстро смог доказать, что этот человек психологически не мог совершить убийство. Впоследствии уже в суде так и оказалось.
Когда мы анализируем состав преступления, то объект, объективная сторона и субъект, как правило, установлены. А вот субъективная сторона преступления остается скрытой и требует особого подхода. Потому что как явление это, с одной стороны, юридическое, а с другой стороны — психологическое. Таким образом, исследование субъективной стороны преступления требует не только знаний в области юриспруденции, но и знаний в области психологии.
Тем не менее, значительная часть следователей и даже судей в Украине до сих пор такими знаниями не обладают. Возникает закономерный вопрос: каким образом они тогда выстраивают версии, формируют обвинения и выносят приговоры? Для любого юриста очевидно: без субъективной стороны состава преступления не существует.
Что еще нужно отметить. Юриспруденция является точной наукой, но адвокатура не состоит из одной юриспруденции, адвокатура функционирует на стыке множества других дисциплин, включая социологию, психологию, криминологию и другие науки, что создает естественные предпосылки для перехода от практической адвокатской деятельности к профессиональной научной работе. Поэтому если адвокат действительно погружается в суть своей работы, он неизбежно выходит за пределы одной дисциплины. У кого-то на этом этапе формируется интерес к академическим исследованиям, у кого-то — к преподаванию, у кого-то — к теории. Это нормальное развитие.
В Европе никто не делает из этого сенсации. Во Франции, Германии, Италии, ученый-адвокат или адвокат с научной степенью — это естественно. В Украине мы тоже движемся в этом направлении. Кроме Олега Викторовича есть и другие примеры, когда адвокат занимается научной деятельностью. Достаточно упомянуть моего коллегу адвоката Александра Бабикова, который одновременно является профессором кафедры уголовного права и процесса Национального авиационного университета и соучредителем Научно-исследовательского института проблем досудебного расследования.
Поэтому, когда меня в очередной раз просят ответить, «кто такой Олег Мальцев — учёный или адвокат», я могу лишь развести руками. Сама формулировка — «или учёный, или адвокат» звучит так, будто мы обсуждаем несовместимость понятий. А это всего лишь две стороны одной и той же профессиональной зрелости.
— Но в таком случае, следует пересмотреть нарушения в деле Олега Мальцева, поскольку это уже касается нарушений, совершенных по отношению к лицу, имеющему адвокатский статус?
То, что следует или не следует сделать, а также какой тактики придерживаться, будет решать сторона защиты. Однако принципиально важным представляется тот факт, что сторона обвинения направляла официальные запросы относительно адвокатского статуса Олега Викторовича Мальцева и получила однозначный ответ. А потом они почему-то «забыли» что Олег Мальцев является адвокатом и провели обыск в его квартире без участия представителей Совета адвокатов Одесской области (как это положено по закону). То есть представителей Совета просто вызвали к зданию ДБР и оставили их ожидать в неведении. А сами следователи и оперативники ДВКР СБУ поехали на обыск. В результате такого «обыска» двери квартиры были взломаны, сама квартира была полностью разгромлена, пропало фото, -видеотехника на сумму более 10 000 евро.
Очевидно, что если бы при проведении обыска как положено по закону присутствовал представитель Совета адвокатов, то ни красть, ни совершать погром никто бы не решился.
Пользуясь случаем, я хотела бы выразить благодарность председателю Комитета по защите прав адвокатов и гарантий адвокатской деятельности НААУ Евгению Солодко. Во время форума по уголовному праву и процессу имени Иосифа Бронза он сделал то, что обязаны были сделать все, кто знаком с материалами этого дела: он публично и чётко напомнил, что Олег Мальцев — адвокат.
Сегодняшняя ситуация демонстрирует, что адвокатский статус в Украине фактически утратил свою защитную функцию, о чем свидетельствует дело Олега Мальцева и множество других уголовных производств, возбужденных в отношении адвокатов без соблюдения гарантий, предусмотренных для представителей этой профессии. В таких условиях единственным действенным механизмом защиты остается профессиональная сплоченность адвокатского сообщества, открытая позиция и строгое следование апелляционного суда закону. Благодаря этому, я напомню, нам удалось добиться освобождения из-под стражи моей коллеги Ольги Панченко. Адвокатское сообщество не может оставаться безучастным к таким явлениям, поскольку молчаливое согласие с нарушением профессиональных гарантий в отношении одного коллеги создает опасный прецедент для всех остальных представителей профессии.
Поэтому мы будем задействовать все механизмы для освобождения адвоката и ученого Олега Мальцева.
Справка от редакции
Олег Викторович Мальцев является автором ряда фундаментальных работ, посвящённых научным аспектам адвокатской практики, криминалистике и междисциплинарным методам исследования преступной деятельности. Его первая публикация в области адвокатуры книга «Неизвестная адвокатура» вышла в 2018 году. В том же году вышла вторая книга «Доказуха», написанная в соавторстве с адвокатом Евгенией Тарасенко. Это исследование содержит детальное описание общего шаблона доказывания, анализ проблем специального шаблона доказывания, описание тактики доказывания в исчерпывающем количестве вариантов, также подробно рассмотрен раздел того, что доказательствами не является и являться не может. Особое внимание уделено процессу доказывания в адвокатуре, журналистике и науке. Книга открывает серию исследований научных проблем адвокатуры на стыке криминалистики, психологии и социологии.
В 2019 году вышла уникальная по своему замыслу и охвату междисциплинарная монография «Теоретические основы расследования умышленных убийств: уголовно-правовые, криминалистические и психологические аспекты. Психологический портрет серийного убийцы». Работа подготовлена в соавторстве с юристом, профессором Александром Саинчиным (Херсонский государственный университет) и доктором юридических наук, профессором Александром Сотула (Национальный университет «Одесская юридическая академия»). Монография структурирована по трем основным разделам: сравнительно-правовое исследование уголовного законодательства Украины и других стран романо-германской правовой семьи (автор А. Сотула), теоретические основы расследований, тактика розыска и задержания подозреваемых (автор А. Саинчин), психологический портрет серийных убийц (автор О. Мальцев).
Исследование психологических аспектов серийных убийств, начатое Мальцевым в 2018 году, охватывает анализ всех резонансных преступлений данной категории от деятельности Джека Потрошителя до современности. Согласно заявлениям авторского коллектива, данная работа является первым в мире комплексным исследованием феномена серийных убийств и психологического портрета серийного убийцы как криминологического явления.